Ивасухари!

Такое иногда случается. Сначала ты даже боишься мечтать, потом просто мечтаешь, потом вдруг со всех сторон на тебя сыплется информация, а потом что-то вдруг: раз! - сростается, и ты уже внутри мечты...

Каждый раз, по возвращению из путешествий, многократно рассказываешь свои эмоции, разные интересности, необычности, сложности и всякие там события, а потом становишься какой-то пустой, как буд-то всё выговорила и для себя самой ничего не осталось. А вот если попробовать написать, тогда можно в любой раз самой посмотреть, вспомнить, наполниться.

Итак, наш маршрут стартовал из: бла-бла-бла, второй день:бла-бла-бла, ну, и так дальше...

Нет, на этот раз другое развитие: только следы кисти, самые яркие мазки-люди, мазки-природа, мазки-звуки, мазки-события, мазки-вкусы. Эту картину иначе не нарисовать.

"Меня зовут Мираб. Знаете, мир, краб, краб-Мираб))" Ему около 60-ти, говорит неторопливо, размеренно, но каждое слово, как камень в стене башни. Уже ночь, и эти самые башни парят над нами в густой темноте.

"Я  учился год в Тбилиси английскому. Хотел читать Шекспира в оригинале." Простая арифметика выдаёт нам 1970год. Семья без отца, беднейшее существование, высокогорное селение, натуральное хозяйство, а мальчик мечтает читать Шекспира в оригинале...

Они такие и есть. Сваны. Мечта выше трудностей.

Мы стояли в кемпинге Мираба. Горец-вегетарианец, воспитавший детей по Вольдорфской школе. Согласитесь, это что-то особенное. Рядом с кемпингом обычная школа, за спортивной площадкой бьёт нарзанный источник. Удивительно! Здорово! Вкусно!

Вот ещё сван. Сван и Альпинист с большой буквы. Вот один из его маршрутов:

Вижу цель, не вижу препятствий. Миша (Чхумлиан) Хергиани, Тигр скал-так его называли. У сванов альпинизм в большом почёте - дело, достойное мужчин. И Хергиани стал великим альпинистом.

Высоцкий В.С. К вершине (памяти М.Хергиани)

Ты идёшь по кромке ледника,
Взгляд не отрывая от вершины.
Горы спят, вдыхая облака,
Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз,
Будто бы тебе покой обещан,
Предостерегая всякий раз
Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают — к ним пришла беда.
Дымом затянуло перевалы.
Ты не отличал ещё тогда
От разрывов горные обвалы.

Если ты о помощи просил,
Громким эхо отзывались скалы,
Ветер по ущельям разносил
Эхо гор, как радиосигналы.

И когда шёл бой за перевал,
Чтобы не был ты врагом замечен,
Каждый камень грудью прикрывал,
Скалы сами подставляли плечи.

Ложь, что умный в горы не пойдёт!
Ты пошёл, ты не поверил слухам —
И мягчал гранит, и таял лёд,
И туман у ног стелился пухом.

Если в вечный снег навеки ты
Ляжешь, — над тобою, как над близким,
Наклонятся горные хребты
Самым прочным в мире обелиском.

Вот ещё про Мишу Хергиани:

"Предлагаемая история, случившаяся с Мишей во время его поездки в Англию (1960 год), однажды была мне рассказана Евгением Гиппенрейтором, который был в той поездке официальным переводчиком делегации советских альпинистов. Хоть к моему знакомству с Михаилом Хергиани она не имеет никакого отношения, но о произошедших событиях, участником которых стал в Лондоне наш Хергиани, рассказать все-таки следует.  

После блистательных выступлений на скалах Шотландии, члены советской делегации были приглашены на прием к английской королеве. Было все как всегда - заинтересованные вопросы, сиятельное внимание, но никто из наших не знал, чем завершится прием.

В конце приема хозяева и гости перешли в другой зал, где Михаил Хергиани должен был быть посвященным в рыцари! (Сын Сванетии и вдруг – британский рыцарь! Воистину такого не увидишь даже в самом радужном сне!). 

По ритуалу, посвящаемый должен преклонить колено перед Королевой, и та, держа над головой посвящаемого рыцарский меч, произносила соответствующие слова. Сван, на коленях перед женщиной – нонсенс! Бедные англичане просто не могли знать таких горских тонкостей. 

Назревал скандал – ведь Михаил наотрез отказался вставать на колени. Доблестные королевские гвардейцы быстро нашли выход – они приподняли кресло, в котором восседала Королева и церемония завершилась к обоюдному удовольствию. 

Но так была в те времена построена наша жизнь, что этот случай был предан молчанию и забвению, а мы еще многие годы просто не знали, что советский, грузинский, сванский альпинист Михаил Хергиани, кроме всего прочего носил еще и рыцарский титул!" ( П.П. Захаров)

"Лучше всего о Мише расскажут вершины, которые он покорил

                                                                  Зеркало Ушбы

На северо-восток Ушба обрывается отвесной стеной протяженностью около 1.300 метров. Стена настолько крутая и гладкая, что получила название "зеркала". Пять лет лучшие альпинисты Союза подавали заявки на прохождение этой отвесной, местами с нависанием стены, но пройти ее никто пока не мог.

 О таком восхождении рассказать трудно, почти невозможно. Обычно рассказ альпинистов о восхождении - это сухой отчет: такие-то участки, такой-то протяженности и крутизны, забито столько-то крючьев... Это может быть понятным только альпинистам.

Редко можно встретить книгу, где сложное восхождение было бы описано так, чтобы несведущий в этом деле человек мог представить, прочувствовать и пережить вместе с автором и действующими лицами всю ту сложную обстановку (как физически, так и психологически), в которой находятся альпинисты на трудном восхождении. Разве что "Аннапурна" Мориса Эрцога или "Тигр снегов" Тенцинга.  ( из книги А. Кузнецова)

- Решил взять сванов, - говорил Миша. - Были и другие кандидатуры, даже более сильные ребята, но я мог идти на такое восхождение только с людьми, которых знал с детства. В группу, кроме меня, вошли Миша Хергиани (младший), Шалико Маргиани, Джумбер Кахиани, Киви Цередиани и Джокия Гугава. Заявили мы стену на 1964 год.

Чем сложнее восхождение, тем меньше фотографий. А где очень трудно, там их совсем нет. Фильм в таких случаях вообще нельзя снять. Тут не до фото и не до кино. Фильм снимают потом внизу, на отдельных скалах с применением всего арсенала кинотрюков. Об этом восхождении на Ушбу сделан, кстати, неплохой фильм. Цветной, широкоэкранный, страшный.

Я смотрел его несколько раз и при этом больше прислушивался к окружающим, чем глядел на экран. Слушал их и понимал: хоть фильм и приводит зрителя в ужас и восхищение, он не может дать и сотой, тысячной доли остроты тех ощущений, которые достаются только альпинистам. Яркие штормовки на снегу, огромные сосульки, прыжки через трещину, эффектный спуск по веревке, имитация сложного лазания - это все парад. (А.Кузнецов - там же) 

Во время этого восхождения жители Верхней Сванетии собрались на склоне около аэродрома. Отсюда хорошо видна Ушба. Старики, женщины, дети неделю жили здесь, жгли тут костры и ждали сигнала с вершины. Видеть они ничего не могли: Ушба на все это время затянулась облаками. Настроение у всех было не самое лучшее. Ребят считали погибшими.

На седьмой день небо очистилось, и в назначенный час все увидели взлетевшую с вершины Ушбы зеленую ракету.

За это восхождение все его участники получили золотые медали чемпионов Советского Союза."

здесь http://www.sports.ru/tribuna/blogs/pianino/484079.html Там же ниже пара ссылок тоже очень познавательных.

Вот тут виден конец взлётно-посадочной местийского аэродрома, а в верхнем углу под облаками  заснеженные ушки Ушбы.Это тут собиралась Местия и выглядывала своих героев.

Его сестра, Назо Хергиани рассказывает нам о сванах, о брате, об альпинизме. Сама в молодости тоже занималась альпинизмом.

На фото видны деревянные настилы с окошечками внизу. Внизу стояли коровы, над ними были устроены спальные полати для людей. Животные своим теплом обогревали людей.

Вот традиционная сванская обувь. В них и бегали горцы по скалам. Внутри солома, снаружи грубый шов, чтобы не скользили.

А это гортексы и мембраны Тигра скал. Снаряжение решает многое, но больше решает характер человека

И ещё один из узелков на память из Истории, которую сейчас многие на удобный для себя манер кроят. Навеяно стендом в музее, посвящённым второй мировой на Кавказе.

"И хотя Берия навсегда останется в истории нашего государства «сталинским палачом», незаурядных организаторских способностей у него не отнять, так как во многом благодаря ему удалось переломить ход, а главное — исход битвы за Кавказ. В частности, при его непосредственном участии была создана оперативная группа фронта по обороне перевалов Главного Кавказского хребта под командованием генерала Г. Петрова, а на посту командующего 46-й армией, которую срочно усилили частями НКВД, генерала В. Сергацкова сменил генерал К. Леселидзе.
По приказу Берии, на Закавказский фронт стекались альпинисты со всей Красной Армии и буквально с ходу включались в работу по организации горной подготовки бойцов и командиров, которые, к слову, не имея необходимого боевого опыта и специального снаряжения и обмундирования, сражались с профессиональными военными альпинистами, проявляя чудеса храбрости и самоотверженности. Вместе с полками НКВД на оборону перевалов бросили сводные батальоны 1-го и 2-го Тбилисских и Сухумского пехотных училищ и отряды моряков-добровольцев.
Берии удалось даже добиться отмены личного запрета Сталина на призыв в армию горцев-сванов, которым «вождь и отец всех народов» не доверял: многие из них стали проводниками и разведчиками и сослужили добрую службу своей стране."

"Над Эльбрусом фашистский флаг. Приют одиннадцати захвачен гитлеровской армией. Особый отряд из 102 бойцов под командованием лейтенанта Г. Григорьянца ночью поднялся по ледниковому завалу и предпринял попытку выйти в тыл немецким позициям, но был обнаружен, окружен и уничтожен. На базу вернулись лишь четыре человека: первый блин вышел комом…
Но только первый! Спустя полмесяца два советских полка перешли в наступление и выполнили поставленную перед ними боевую задачу. Вскоре после этого аналогичный рейд в направлении Санчарского перевала совершила еще одна группировка. После изнурительного марша по двухметровому снегу и длительного кровопролитного боя, не раз переходившего в рукопашную, перевал к вечеру был занят нашими войсками.
Однако наступившая суровая горная зима невольно стала миротворцем и стабилизировала фронт. Боевые действия свелись к вялым перестрелкам, рейдам разведчиков и борьбе с холодом и голодом. Впрочем, на конец октября пришелся единственный и беспрецедентный всплеск боевой активности на восточном фланге фронта. Всплеск, причиной которому послужило то, что в результате наступления немецкой 1-й танковой армии в районе Нальчика советскую 392-ю стрелковую дивизию 37-й армии буквально прижали к горам в Баксанском ущелье. Единственным выходом из тупика был перевал Бечо в Закавказье. Гитлеровцы сделали все, чтобы помешать выводу дивизии, хотя рейд и без того был трудновыполнимой миссией: почти каждый десятый боец был тяжело ранен в боях под Нальчиком, все несли в вещмешках слитки молибдена с Тырнаузского комбината (всего 18 тонн!), под прикрытием войск передвигалось более 1500 беженцев, в том числе женщин и детей, да еще и 30000 голов племенного рогатого скота.
Настоящий подвиг до и во время этого беспримерного перехода совершили военные альпинисты А. Малеинов, А. Сидоренко, В. Кухтин, Л. Кропф и Г. Одноблюдов. Под их руководством были закреплены веревки на подъемах, протоптаны тропы, уложены настилы, вырублены во льду ступени. Десять суток потребовалось, чтобы под беспрерывным вражеским обстрелом со склонов Эльбруса перебросить дивизию из Баксанского ущелья в тыл фронта, и этот марш стал отдельной страницей в летописи Великой Отечественной войны. После него опять наступило затишье, и обе стороны знали, что черту под ним подведет неотвратимо грядущее весеннее наступление советских войск.  И просчитались: наступление началось раньше — 19 ноября 1942 года. И не на Кавказе, а под Сталинградом. Наступление, ставшее переломным в истории Второй мировой и оказавшее огромное влияние не только на ход Кавказской кампании. Катастрофическое поражение немецких войск в этой знаковой битве в корне изменило обстановку на южном участке советско-германского фронта: 4 января 1943 года фашистские отряды горных стрелков под прикрытием своих арьергардов начали отход с перевалов Главного Кавказского хребта. По горячим следам отступающего противника, не отрываясь, целенаправленно шла специально сформированная Отдельная горнострелковая бригада особого назначения, нанося ощутимый урон врагу, разминируя тропы, хороня погибших…
А уже летом 1943 года в Советской армии опять не стало горнострелковых отрядов. Видимо, опять в умах наших полководцев возобладала довоенная точка зрения, что «нам на Эльбрусах не воевать…»… Но чуть раньше символический конец в горном противостоянии 17 февраля поставил специальный отряд из 20 военных альпинистов во главе с А. Гусевым. Совершив сложное и опасное восхождение на Эльбрус, они сбросили находившиеся там немецкие штандарты и водрузили на вершине советский флаг."

Про Нугзара -мужа Назо лучше всего расскажут знакомые с ним люди. Валерий Клестов http://lib.rtg.su/adventur/164/27.html

Мне очень неловко, что я расстрогала до слёз этого сильного гордого опытного спасателя, который лишился ноги после последней своей спасательной операции. Лучше бы я просто перечислила деньги, чем видеть, как я такого человека расстрогала.

Вот ссылка:http://www.risk.ru/users/robinsya/199158/

эта свежее:http://www.risk.ru/users/robinsya/200140/

Вот такие вот люди.