menu

Береговые огни

Kostya58

Kostya58

  • 15.06.2010 19:15
  • Просмотров: 3515
НТВ. Итоговая программа от 13.06.2010, http://itogi.ntv.ru/news/15250
Видео - Длительность: 7:42 мин, Размер: 46,2 Мб
 
 
 
Гаснущие огни. В России, что многим представляется логичным в эру бурного развития спутниковых навигационных систем, принято решение отказаться от пережитка прошлого — маяков. Когда-то они были предметом национальной гордости, символом мощи державы, а для мореплавателей — единственной надеждой и путеводной звездой. Но с прогрессом-то не поспоришь. 

Любопытно, что в Европе — Германии, например, и Норвегии — для таких объектов, оказывается, есть жизнь после смерти. У нас, увы, о подобных перспективах приходится только мечтать. Корреспондент НТВ Антон Вольский, разбираясь в проблеме, отчаялся найти этому рациональное объяснение.

Маяки на Белом море появились с развитием мореплавания в России, в конце XIX века при Петре I. Но до этого поморы пользовались менее хитрыми устройствами: крестами, нижняя перекладина которых всегда указывает на Север, и створом. Для ориентирования в море нужно было совместить крест с двумя перекладинами.

Теперь, спустя 300 лет, маяки отступают под натиском спутниковой навигации, и дни их, к сожалению, уже сочтены. Действующих маяков на Белом море уже почти не осталось. Один из первых — на острове Жужмуй — построен французскими специалистами в 1882 году. Но последние три года он уже не светит.

Николай Агеев, смотритель маяка на острове Жужмуй: «Пойдемте, только осторожнее. Раньше бегали бегом, теперь пыхтим, как паровозы. 24 метра до фокусного огня».

Сердце маяка — линза из горного хрусталя. Ее бережно хранят от пыли и солнечных лучей. Она усиливает свет лампочки в сотни раз, чтобы маяк был виден за десятки километров.

Николай Агеев: «Раньше стояла лампочка киловаттка».
Корреспондент: «Тысяча ватт?»
Николай Агеев: «Да, тысяча ватт. Когда киловаттка стояла, тут вообще как в бане было жарко».

В лоции 1954 года значатся 20 маяков, и у каждого свой почерк. По частоте и продолжительности мигания можно было определить, какой перед вами маяк. Например, этот горел сериями из четырех вспышек по четыре секунды, между сериями — шестиминутный перерыв. Но теперь маяк стоит безмолвным напоминанием о прошлом. Руководство российского ВМФ приняло решение маяки закрыть.

Николай Агеев: «Обидно, конечно, что все заканчивается. Передал бы маяк в чьи-нибудь руки, а так — на разорение отдать».

Николай Агеев — маячник в третьем поколении. Здесь похоронен его дед, рядом с братской могилой самых первых смотрителей маяка. Маячники словно тайное братство. Как правило, они даже не знакомы друг с другом. Живя на соседних островах, они каждый день переговариваются по рации и знают друг о друге почти все. Но могут так ни разу и не встретиться.

- На связи Фужер. Доброе утро, Коля.
- Доброе. Доехали до тебя с НТВ?
- Доехали, доехали, все нормально.

Маячник — не просто работа, это стиль жизни. На острове, часто в одиночестве, без телефона и почты. Продукты завозят раз в год, поэтому хозяйство должно быть свое. Хлеб пекут в русской печи. Не в каждой деревне теперь это умеют, а тут приходится.

Женщина: «Как проверяют, готов ли хлеб? Его берут, переворачивают, снимают руковицу и кладут на руку. Если рука терпит, значит, хлеб готов».

На соседнем острове Ромбак — ни хлеба, ни деревьев, за дровами приходится плавать на другие острова. Вода дождевая, потому что вокруг только море.

Павел Трофимов, смотритель маяка на острове Ромбак: «Заготовка дров — своя, вид транспорта, какое-то средство общения с материком — свое. Хоть зимой, хоть летом».

Два года назад Правительство Норвегии выделило деньги на ремонт маяка в обмен на утилизацию изотопных источников электроэнергии. В доме вставили пластиковые окна, станы обшили ярким сайдингом, но с тех пор на маяке нет электричества.

Павел Трофимов: «В 1903 году построен».
Корреспондент: «При царе».
Павел Трофимов «При царе еще, да. Обидно, что растащат. У нас народ такой. Ведь башня, все безделушки — медные».

Маяки закрывают не только у нас, во всем мире их свет давно заменил GPS. Но башни продолжают жить. Многие считают их самым романтическим созданием человека.

Магитт Нольде, управляющая отелем: «Да, для высоких людей кровать маловата».
Корреспондент: «И что же делать?»
Магитт Нольде: «Наверное, нужно спать в обнимку».

Маяк в немецком городе Узедом был закрыт после войны. Недавно в нем сделали крохотный отель из трех комнат. Его снимают молодожены или те, кто хочет провести пару дней вдали от цивилизации. Номера заказаны на много месяцев вперед.

Тим Виттенбехер, владелец отеля, инженер: «Места там красивые, романтичные. Но мы полгода убеждали местную общину, что это будет им выгодно. Они боялись, что туристы не поедут в такую даль».

Хайк Виттенбехер, владелец отеля, архитектор: «Сама башня стоила 85 тысяч евро, примерно столько же мы инвестировали в реконструкцию и обстановку».

Но и в России есть маяки, которые не только красивы снаружи, но еще и работают. Электроэнергия — от солнечных батарей, а зимой от ветряка. Правда, этот маяк уже не принадлежит военно-морскому флоту, это собственность Соловецкого монастыря.

Отец Матвей, настоятель храма: «Построен вместе с монастырем в 1864 году. В монастыре был целый флот, который возил паломников. Навигация же была по маякам и по компасу в отличие от нынешнего времени. Не было же ни ГЛОНАССа, ни GPS».

Внутри — та же французская линза из горного хрусталя, что и на других беломорских маяках. Но горит в ней простая энергосберегающая лампочка, и не мигая, а постоянным светом.

Отец Матвей: «12 вольт, 12 ватт».
Корреспондент: «И как далеко светит?»
Отец Матвей: «Если взять от маяка, километров 50, наверное, будет».

Монахи закрывать свой маяк не собираются. Тем более что именно он в советские годы спас храм от разрушения. Здесь, на Секирной горе был самый страшный карцер Соловецкого лагеря. Маяк охранники использовали как наблюдательный пункт, следя, чтобы никто не сбежал с острова.

Еще пять лет назад здесь жили такие же маячники, как и на других островах Белого моря, и маяку тоже грозило забвение. Но с тех пор как церковь передали монастырю, маяк, как неотъемлемая часть этого уникального храма, остался вне опасности.

Отец Матвей: «Когда зимой или в шторм что-то светится вдалеке, значит, что-то живое».

Этой осенью на Белом море останется гореть только один маяк. Остальные уже к концу лета превратятся в необитаемые острова. Вдали от туристических маршрутов они быстро станут похожими на брошенные порты на том же Белом море.

Для Николая Агеева это еще и личная трагедия. На его долю выпала сомнительная слава последнего смотрителя маяка. И, оставляя позади могилу деда, открывшего этот маяк, он готовится поставить точку в своей 150-летней маячной династии.
Береговые огни

Оцените статью:

Перепост:

Статья понравилась: Таких нет

Статья не понравилась: Таких нет