ХАРЬКОВСКИЙ Турист

Активный отдых в Харькове


А.Е.Берман Юный турист

Глава пятая
(статья о психологии в походах)

О самом сложном
Ты уже по себе знаешь, как много сложного бывает при общении одного человека с другим (или другими). Иногда задачи кажутся неразрешимыми, но единственный правильный поиск решений — внимательно вглядываться в самого себя. Внимательно и критически. Назвать эту главу психологической подготовкой путешественника-спортсмена было бы неверно, потому что не разработана еще такая область знаний. Могу сообщить лишь отдельные сведения, они будут тебе полезны, но придется и самому многое постараться понять. Тут помогут старшие умные люди и хорошие книги, не обязательно о туризме.
Забывать трудно
Страх — сильное чувство, свойственное каждому из нас. Это нормальное чувство, хотя мы его скрываем. И правильно делаем, потому что стоит поддаться страху, и он тебе житья не даст, да и окружающим будет с тобой тяжело.
Смеются над страхами другого человека только грубые, неумные люди, но и хорошим людям человек, не умеющий подавить в себе внешние проявления страха, становится в тягость. Интересно, что страх товарища неприятен нам потому, что заражает нас самих. Паника — заразная психическая болезнь. Интуитивно, не отдавая себе в том отчета, мы боимся этой болезни.
Мы часто и не подозреваем, как глубоко гнездится в нас чувство страха. Я расскажу тебе одну историю. Это моя собственная история, и, согласись, о чужом испуге трудно рассказать достоверно.
По окончании первого класса я жил на даче и часто купался в маленькой речке. Однажды я плыл по ней через небольшую яму, и моего умения плавать толька-только хватало на ширину этой ямы. В тот день я оступился там, где обычно всегда доставал дно, но на сей раз дна не достал. Я погрузился с головой. Потом вынырнул, проплыл в фонтане брызг еще пару метров, чтобы встать там, где уже наверняка должно быть дно. Но дна не оказалось. Сильно испугавшись, я опять вынырнул и проплыл еще пару метров. Дна не было... Оказалось, что, нырнув в первый, раз, я повернулся под водой и поплыл не к берегу, а опять на глубину. В моем сознании сложилась мысль: «Если это чертово дно сейчас же не появится, то я вот возьму и утону...» Дно не появилось. Мною овладел страх. Я перестал сопротивляться. Меня вытащили...
Потом я научился хорошо плавать, но страх остался. Чтобы преодолеть его, через несколько лет я занялся спортивным плаванием, участвовал в соревнованиях и к пятнадцати годам получил второй спортивный разряд. В те годы в теплые месяцы лета мне случалось надолго уплывать в море и возвращаться замерзшим, изнемогающим от голода, но гордым приобщенностью к стихии. Купался я и в прибое, изучал большие волны у берегов. Но даже когда мне случалось совершать ошибки и волна швыряла меня на берег, больно ушибала о дно, я не испытывал и тени страха. Казалось, вода никогда в жизни меня больше не испугает.
Прошло еще десять лет. Однажды мы спускались на плоту по серьезной горной реке. Ранним утром, вскоре после отплытия с ночевки, в одном из мощных порогов наш плот перевернулся. Я стоял на том углу плота, который взлетел в небо, и, когда плот секунду как бы балансировал на ребре и неторопливо заваливался, почти успел перелезть через крайнее бревно. Когда плот плюхнулся, перевернувшись, я даже головы не намочил и мигом вскарабкался на его задранное вверх брюхо.
На плоту нас было девять человек. Всех, кроме меня, раскидало на значительное расстояние вокруг. Но все вынырнули и плыли к плоту. Пересчитав людей по головам, я сначала успокоился, но потом увидел, что один парень отстал.
Я прыгнул в воду и поплыл к нему. И вместе с ним меня понесло в следующий очень мощный порог. Он испугался, а я и не думал пугаться; ведь с водой, как мне казалось, я был вполне на «ты». Но так только казалось...
Сначала я совсем не думал о себе» а старался помочь товарищу, Я пытался поддерживать его рукой, но в той воде это было невозможно: нас мигом расшвыряло валами. Когда мы оказывались на поверхности, я успокаивал его, кричал ему, чтобы под водой он не сопротивлялся: надутый спасательный жилет быстро выбросит его на поверхность. Но все равно нас затаскивало под воду, в мрачную темную глубину и так глубоко, что начинало давить на уши. Да и что могут прибавить усилия человека, если жилет — пузырь с воздухом — и тот тонет? Я помнил, что когда в бассейне проплываешь под водой 25 метров за 15 секунд, то выныриваешь, и воздуха еле-еле хватает. Это на 15 секунд. Потому что плывешь на скорость — работаешь изо всех сил. Но, если находиться в покое, дыхание можно задержать на целую минуту и даже дольше.
Вот и в бурной воде горной реки нужно не сопротивляться, экономить кислород в крови, ждать, пока жилет вытолкнет тебя на поверхность. Как видишь, опыт мой был достаточным. И я при каждой возможности кричал моему другу: «Спокойно, спокойно, не сопротивляйся!»
А потом, когда я кричал ему, повернувшись спиной к валам, большой бурун обрушился на меня, и я хлебнул. С трудом дождался, пока снова выкинет на поверхность.
Потом я не увидел своего друга и решил, что он утонул. Тяжкое чувство обиды навалилось на меня, отвлекло от реки. Я снова неудачно ушел под очередной вал и снова еле выбрался. Я надеялся, что это последний вал порога, однако за ним мчался следующий. Я стал взбираться по его крутому боку, но вдруг еще до буруна ушел под воду, не успев набрать воздуха. Я не учел, что перед валом был толстый слой пены, а пена — это вода пополам с воздухом. Она легкая, в ней человек сразу тонет,
Я появился на поверхности при последнем издыхании. Ощущения страха не испытывал, вернее не осознавал, а просто подумал, что с меня, пожалуй, хватит: «Надо рубить изо всех сил кролем к берегу!» Это был уже страх.
Я не смог совладать с дыхательными спазмами, судорожно дышал, теряя секунды, а следующий грохочущий вал уже налетел на меня. И я не успел перед ним как следует вдохнуть, как меня утащило в глубину. Вот тогда с удивительной четкостью воссоздалось состояние, испытанное в детстве: то был острый панический страх, и не просто страх, а тот самый, тогдашний, и мысль появилась такая же: «Если эти чертовы валы сейчас же не кончатся, то я вот возьму и утону».
Валы кончились. Иначе я, наверное, утонул бы. И, заметь, не столько из-за валов, сколько от страха.
Что же произошло с моим товарищем, которому я бросился помогать? Когда нас потащило в новый порог, он очень испугался. Я это ясно видел и изо всех сил старался его приободрить. Потом он рассказывал мне, что, когда его выбросило на поверхность после первого вала, он был так удивлен и обрадован, снова увидев солнце, что прошел под всеми остальными валами уже не пугаясь.
Вот видишь, как не просто обстоит дело с чувством страха. Если бы в детстве я всё-таки сам выбрался из речки, то не произошло бы такой психической травмы. Ничто нас так не угнетает, как неудачи. И ничто нас так не окрыляет, как удачи. Даже самые маленькие, казалось бы, ничего еще не значащие удачи, даже в минуту смертельной опасности.
И вот тебе серьезный совет: остерегайся браться за слишком сложное, непосильное дело «на авось», потому что в случае неудачи ты потом не сможешь сделать и того, что раньше мог.
Один мой знакомый занялся альпинизмом. Ему нравилось ходить в горах, но он испытывал сильную боязнь высоты. Он решил избавиться от этого чувства, прыгнув с парашютом. Я отговаривал его, потому что знал, как поначалу страшно прыгать даже тем, кто относительно спокоен к высоте. Я советовал ему приучать себя постепенно.
Но он меня не послушался. Он прошел курс наземной подготовки парашютиста, увильнув при этом от тренировочного прыжка с вышки. И вот, затянутый в парашютные ремни, он поднялся в самолет.
В кабине сел подальше от окна и вниз не смотрел. Самолет зашел на сбрасывание, прозвучала команда «Приготовиться!». Пять человек встали друг за другом. И сейчас же распахнулась дверь. Он до сих пор не знает, сам ли вывалился из самолета в полубессознательном состоянии или его тихонько подтолкнули. Запомнил только, как все сжалось внутри и потемнело в глазах.
Я не перестаю ему доказывать, что он прыгнул сам, что в таких случаях никогда не толкают. Но теперь он с трудом заставляет себя выйти на балкон в своей квартире на пятом этаже. И в горы ходить перестал.
Чувство страха — нормальный врожденный инстинкт. Каждый человек испытывает это чувство, но фокусирует его каждый на своем. Может быть, даже нужно человеку чего-то определенного бояться, чтобы быть смелым во всех других случаях.
Я знаком с одним боксером, которому пришлось в своей жизни пережить жесткие поражения в боях на ринге. Но до сих пор он бестрепетно устремляется в неравный бой с заведомо более сильным противником и часто побеждает: уж его ли считать трусом?
Но он панически боится ночного леса. Как-то его попросили сходить за водой к речке метров за сто. Он отошел от костра за деревья и дальше не пошел. Я видел, как он стоял совсем близко за деревьями, А потом он вышел на свет костра и сказал, что не нашел реки в темноте, Я не мог понять, почему нормальный взрослый человек поступил так смешно. Но я вида не подал, что заметил обман. А однажды у костра он мне рассказал историю из своего детства.
Он заблудился в лесу. Наступила ночь. Он шел, шел и не мог выбраться. Потом ему послышались сзади шаги. Он остановился. Его преследователи приближались, но, не дойдя до него, остановились тоже. Он крикнул: «Кто это?» — Молчание.- «Кто за мной идет? Что вам нужно?» - Молчание.
Это был смелый мальчик, он не побежал, а пошел дальше снова шагом. И опять услышал за собой шаги.
Тогда он бросился бежать. Он бежал, продираясь сквозь кусты, натыкаясь на деревья, падал, поднимался, снова бежал и плакал от страха.
Потом выбежал на поляну и дальше бежать не мог. Остановился. Из-за туч выбиралась луна. Она постепенно освещала маленькую поляну и мрачную сплошную стену леса. Мальчик снова услышал шаги. Потом увидел, как из леса вышла на поляну корова...
Учись поворачивать назад
Иногда гораздо лучше не преодолевать чувство страха, а избегать ситуаций, с ним связанных. И оно постепенно, само по себе, пройдет. Или смягчать такие ситуации. Страшно идти одному по ночному лесу? Не мучай себя, посиди, отдохни на поляне. Или совсем остановись и разведи костер. Даже если опешишь. Ведь, преодолевая страх, можно наделать глупостей: заблудиться, свалиться куда-нибудь, оступиться и сломать ногу. Так что лучше успокоиться, а потом продолжить путь.
Но учти, тут есть один секрет: в состоянии испуга трудно остановиться — хочется идти, бежать, двигаться вперед, обязательно вперед!
Часто это сильное желание возникает у нескольких человек, у целой группы. В Карпатах, между горами Петросом и Говерлой, расположена длинная седловина-перемычка. По ней проходит удобная дорога. Больше того, по всей перемычке стоят старые пограничные столбы, они ясно показывают путь.
Была зима. Тихий пасмурный день с умеренным морозом. Большая группа туристов-лыжников (более тридцати человек) выходила на перемычку, и голова группы была уже наверху, а хвост еще на склоне. В это время у девушки, шедшей в хвосте, отстегнулись крепления и соскочили лыжи. Руководитель группы спустился вниз, чтобы помочь ей надеть лыжи.
На седловине дул ветерок, стоять было холодновато. Тогда те, что стояли наверху, потихоньку двинулись вперед, благо путь, отмеченный столбами, был хорошо виден.
Тут было допущено несколько серьезных ошибок: руководитель оставил голову группы; участники без команды двинулись вперед; выходя на перевал, туристы не надели дополнительную теплую одежду; группа оказалась слишком велика. Это все нарушения. Но нас сейчас интересует другое. Когда ветер внезапно усилился и налетел заряд пурги, передние, вместо того чтобы остановиться и повернуть назад, продолжали двигаться вперед, и чем сильнее становилась пурга, тем быстрее они бежали.
Группа очень растянулась. Руководитель старался догнать голову колонны. Он сознавал, что нужно немедленно уходить назад, но не решался повернуть часть группы, так как передние продолжали уходить. Они уже были не видны в пурге. Руководитель продолжал их догонять, а они от него убегали. Они стремились вперед, чтобы поскорее проскочить седловину — спуститься в лес. Хотя вперед-то было дальше, чем назад, И они это знали.
Кончилось плохо. Потом, сопоставляя рассказы уцелевших, удалось понять, как люди теряли друг друга в пурге, как сбились с пути. Можно было восстановить картину происшедшего, но нельзя понять, почему передние продолжали свой бег вперед. Это непонятно с точки зрения здравого смысла.
Дело в том, что здравого смысла в их действиях не было. Они испугались пурги и сделали самое неудачное - побежали вперед. Это трудно объяснимо, но так часто случается в жизни.
И ты запомни на всю жизнь: если вдруг стало страшно, нужно заставить себя остановиться. Особенно, если идешь первым. А если ты не первый, то крикни передним: «Стой! Подождите! Нужно остановиться! И идти назад!» Надо найти в себе силы повернуть назад! Больше того, надо учиться поворачивать назад,
Допустим, свернули вы на тропинку, чтобы срезать изгиб дороги, а тропинка оказалась заросшей, неудобной. Конечно, можно продраться по ней вперед. Но специально поверни назад.
И поступай так всегда. Может быть, одно из самых главных умений опытного туриста - умение повернуть назад. Учись этому в спокойной обстановке. Иначе, когда возникает общий страх, тебе с собой будет трудно совладать.
Не спеши в руководители
Однажды со мной произошел неприятный случай. После него я был близок к мысли бросить походы. Я вел тогда группу новичков по Кавказу.
Маршрут был достаточно сложный. Мы спускались с хребта без тропы. Осторожно прошли скалы, не спеша спустились по осыпям, вошли в лес. Склон был крут, густо зарос деревьями и подлеском. В лесу скальные выходы — каменные обрывы, сверху скрытые кустарником. Мы осторожно спускались по руслу круто падающего ручья. Иногда приходилось выбираться из русла, обходя высокие ступени водопадов.
Надо было подумать о ночлеге на склоне, но хотелось успеть спуститься в долину. И долина казалась обманчиво близкой — частая ошибка в горах и очень опасная.
В горах в темноте идти категорически нельзя. Тем более спускаться. С наступлением сумерек и даже раньше нужно выбирать ночлег, как бы ни был неудобен склон, как бы ни было заманчиво успеть пройти намеченный путь. Запомни это!
Ужасную ошибку я тогда совершил, и дальнейшие события развивались драматично.
Я шел впереди группы. На одном из участков, когда я почему-то приостановился, двое туристов, девушка и парень, обогнали меня. Я постеснялся одернуть их, вернуть на свое место. Они были самые сильные и ловкие из всех участников. И спускались все быстрее и быстрее. А я шел по-прежнему медленно, ориентируясь на самых слабых.
Когда вырвавшиеся вперед оказались метрах в двадцати, я крикнул им, чтобы остановились. Но сильно шумел ручей, и они, наверное, не услышали.
Я решил, что, уйдя еще дальше вперед, они увидят, что оторвались от группы, остановятся. Но они продолжали уходить и скрылись за перегибом склона. Я все еще верил, что они остановятся и подождут. Но они не остановились.
Минут через пять я предупредил идущего за мной, чтобы шел не спеша, а сам бросился догонять беглецов. Я прыгал с уступов, бежал под крутизну, тормозя, останавливая падение, цепляясь за кусты и деревья. Я быстро бежал, но пятиминутную разницу нагнать трудно. Я это понимал, но продолжал бежать вниз. Я понимал, что все дальше и дальше убегаю от основной группы. Я кричал, звал тех двоих и старался их догнать.
Уже стемнело, но я не мог себя преодолеть и продолжал преследование. Я догнал их уже почти в долине и убедился, что они живы и здоровы.
Тогда я побежал к группе. В темноте карабкался по склону. Вверх идти не так опасно, как вниз. Но было страшно при мысли, что сейчас в темноте без меня группа идет вниз, не видя подстерегающих опасностей. И этот новый страх не давал мне внимательно подумать и найти путь.
Я спешил вверх изо всех сил, чтобы остановить группу и немедленно организовать ночлег даже на самом крутом склоне.
Я изо всех сил кричал, звал ребят и продолжал карабкаться вверх. И не мог остановиться в этом паническом восхождении.
Потом побежал вниз. Иногда срывался с невидимых обрывов и повисал на кустах, на деревьях. Я лез вниз по крутым скалам, прыгал в темноте через бурлящий ручей.
Потом я подумал, что, может быть, пока я здесь лазаю, они благополучно спустились вниз. Мне вдруг неодолимо захотелось убедиться в этом. Я не сообразил, что спустившаяся группа должна зажечь костер, который я увидел бы. Костра не было.
Костер могли зажечь и те двое в долине. Но у них хватило ума не сделать этого.
А я малодушно спасовал и не смог отказать себе в желании спуститься и проверить, не пришла ли группа в долину.
Друг мой, не спеши становиться руководителем!
Быть руководителем приятно, но это так трудно — отвечать за жизнь доверившихся тебе людей.
Спустившись в долину, я нашел внизу только тех двоих. А вся группа была где-то там, на высокой темной
горе. Что теперь с ними?
Я опять полез вверх. Опять искал и не мог их найти.
Так продолжалось всю ночь. А среди участников группы нашелся мужественный, твердый человек, который остановил группу и удержал ее на месте. Они сидели всю ночь на неудобном крутом склоне, накрапывал дождик. Но тот мужественный человек никому не позволил двинуться с места. И он всех спас. Я говорил уже о том, что некоторые из своих страхов не нужно стремиться обязательно преодолевать. Но животный инстинкт — бежать вперед в состоянии испуга - нужно подавлять с железной настойчивостью. Даже кошка, когда за ней гонишься, иногда припадает к земле и ждет, ищет, куда бы отпрыгнуть. Ей, наверное, тоже нелегко решиться на остановку.
Тренируйся, Даже в городской жизни тренируйся: услышал автомобильный гудок - не позволяй себе бестолково шарахаться, оглянись, пойми, что к чему.
Контролируй себя
А теперь поговорим о злости, страхе, доброте и уверенности в cебе. Эти ощущения, или, вернее, настроения, так тесно связаны друг с другом, что этого зачастую не осознаешь. Например, с остервенением рубишь дерево тупым топором: что это - рабочий азарт? Нет, скорее злоба на то, что топор тупой, а дерево твердое. Такое состояние близко к паническому страху: «Рубишь, рубишь, а конца работе не видно».
Необходимо контролировать себя. Нужно уметь взглянуть на себя со стороны, взглянуть весело: «Вот,мол, стоит какой-то смешной человечек, у него в руках тупой топор, а он злится».
Состояние страха многогранно.
Иногда оно проявляется простейшим образом: отец Федор из книги Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» от страха залез на неприступную скалу.
А в практике горных походов бывает, что от страха начинают спускаться по слишком трудной скале.
Гораздо сложнее вплетаются страх и злость в твое настроение, когда чувствуешь, что виноват, но не признаешься себе в этом, потому что боишься потерять веру в себя, прийти к мысли, что ты человек трусоватый, несобранный, нечеткий, ненадежный.
Но тут тебя должна спасти старая добрая мысль, которую давно изобрело человечество: «Если я в состоянии понять свою вину и свою слабость, - значит, я достаточно силен». Действительно, человек, который в состоянии трезво оценить свои поступки, может быть за себя спокоен.
Но ты даже не представляешь, как трудно этого достигнуть. Каждый из нас совершает ошибки, и подчас настолько часто, что становится даже страшно. И появляется желание ошибок не замечать.
Так создается чувство непогрешимости, чувство абсолютной уверенности в своей правоте, которое не терпит разумных доводов другой стороны. Не в силах убедить логикой, такие люди обычно злятся на своих оппонентов, а злоба — плохой советчик в походной обстановке. Таких людей переделать трудно. Но к ним нужно относиться по-доброму, как к больным. И ни в коем случае не выбирать их в руководители, несмотря на то, что они часто бывают активными, способными, энергичными, могут сделать больше других.
Есть и другие люди: они нередко всем мешают, говорят глупости. Над ними смеются, но они не перестают суетиться в безнадежных попытках завоевать уважение. Эти люди тоже страшатся осознать свое поражение, хотя в отличие от первых чувствуют свою неправоту. Они обидчивы, однако быстро отходят. Сознательно никому не делают зла, но, суетясь, могут навредить. К такому человеку прояви большую доброту и ты вылечишь его, а он станет тебе преданным другом.
Если же сам угадаешь в себе человека, который не в силах завоевать уважение окружающих, может быть, нужно сменить круг товарищей. Но уже с новыми веди себя откровеннее, скромнее, спокойно признавай ошибки. И думай не о внешнем впечатлении, которое производишь, а о деле, которое делаешь. Это беспроигрышная позиция. Только нужно уметь найти хороших людей, которые ценят не слово, а дело.
Самое сложнее заключается в том, что в каждом из нac заложены черты разных типов людей. И каждому из нас легко скатиться в ту или иную крайность.
Контролируй себя.
В яростном споре (и кто еще поручится, что ты прав), обретая сомнительную победу, огорчаешь собеседника. Антуан де Сент-Экзюпери, знаменитый летчик и писатель, считал, что в мире единственная настоящая роскошь - роскошь человеческих отношений. В походах это, безусловно, так: никто не может уйти, мы целыми сутками вместе и привязаны друг к другу (иногда буквально веревкой). Ничто нам не приносит столько радости, как добрые отношения.
Но бывает трудно, часто не выдерживают нервы. Кроме того, попадаются люди эгоистичные, слабые духом. И когда «прижмет», возникает распря. Вот тут-то и подстерегают опасности: горные пропасти, пороги рек, пурга.
- А что делать, если кто-нибудь неправ?
- Если это важный вопрос, от которого зависит безопасность или интересы многих людей, добейся правильного решения, не выпячивая, однако, своей правоты. Умолчи совсем о том, что прав именно ты, ибо самая страшная неправота в нежелании изжить ссору. Люди спорят до хрипоты, выясняя, кто прав, вместо того, чтобы каждому про себя решить, что нужно сделать, чтобы обида и злость утихли.
Поэтому, когда кто-то с кем-то повздорил или зреет в людях глухая взаимная неприязнь, соберитесь все вместе и сообща уничтожьте «микроб вражды».
Этого можно достигнуть всегда, если не ущемлять ни в ком человеческого достоинства.
Настроение и сила
О настроении человека, о всяких идеях, позволяющих ему быть в хорошем настроении, написана масса книг. Я никогда бы не взялся объяснять тебе эту сложнейшую науку, если бы мы рассуждали о жизни вообще. Но в походе, этом кратковременном куске жизни, где человек сталкивается, подчас неожиданно, с различными сложностями, испытывающими его характер, настроение имеет немаловажное значение.
Труднее всего преодолеть сознание того, что ты физически слабее других (если, не дай бог, это с тобой случится). Но ведь кто-то всегда оказывается слабее. Каждому человеку полезно побывать в положении самого слабого, чтобы потом лучше понимать других. Пройдя столь суровую школу, смелый и добрый человек не испытает слишком больших потерь, но робкий может навсегда потерять веру в себя, озлобиться. Находясь в положении отстающего, нужно твердо верить в свою силу. Ты хотя и отстал, но уже достаточно прошел, ты несешь рюкзак, не ноешь — очень многие не справились бы с этим так, как ты. И ничего, что твои спутники в данный момент оказались сильнее, ведь каждый из нас не самый сильный человек в мире.
Такая мысль неизменно поправляет настроение. Нужно думать не о том, что тебе трудно и недоступно, а о том, что тебе доступно лучше других.
Если же ты оказался в положении сильного в группе, то имеешь замечательную возможность получить удовлетворение от доброго и внимательного отношения к слабому.
А если после похода в вашей группе кто-то потерял веру в себя, - значит, вы все виноваты.
Но даже сильнейшему в группе бывает тяжело. И портится настроение.
Особенно подвержены мы огорчениям, в зимнем путешествии, когда устаем от холода. Да и в любых походах долгий монотонный труд и усталость вызывают тоску. Тогда начинаешь считать дни до окончания маршрута или часы до конца дневного перехода.
Такой подсчет вреден. Мысль «когда все это кончится» измучает тебя. Ее обязательно нужно прогнать.
Можно себя «обмануть». Думай о том, как потом с удовольствием будешь рассказывать друзьям о своих теперешних невзгодах. И о замерзшей реке, по которой идешь на лыжах, и о рюкзаке, от которого болят плечи, устала спина, и о боли в усталых ногах тоже. Ты мысленно рассказываешь о том, как идешь, и забыл, что действительно идешь. Монотонность движений помогает тебе не замечать ни времени, ни себя. Становится хорошо...
Конечно, далеко не всегда допустимо такое состояние. Например, на замерзшей реке направляющий должен внимательно выбирать путь, чтобы не провалиться в промоину. Но уставшему человеку, идущему сзади, полезно отвлечься.
Описанный прием, наверное, не всем подходит, хотя он хорошо известен многим путешественникам. Но могут тебя отвлечь и всякие другие мысли. Постарайся запомнить их и призвать на помощь в минуту плохого настроения.
При опасности обычно быстро возвращаешься к действительности: отдохнувший мозг начинает интенсивно работать и находит точные решения. Человек, умеющий чередовать отвлечение с напряженной работой мысли, обладает колоссальными возможностями и замечательной выносливостью.
Тренируйся, изобретай свои приемы отвлечения, овладевай искусством управлять собой.
Найди себя
Самое радостное и приятное в Жизни — испытать успех, достигнуть желаемого, справиться с намеченной задачей.
Ты, наверное, слышал такое выражение: «Найти себя». Это значит найти такое дело, где ты можешь лучше всего проявить свои способности. Например, упорно занимаясь математикой, ты чувствуешь, что она тебе трудна, потому что твой мозг имеет склонность мыслить не абстрактно, а предметно. Зато легко представляешь себе работу сложного механизма из колес, рычагов, кулачков, толкателей, сам любишь придумывать разные механизмы. В этом случае нет смысла становиться посредственным математиком, когда можешь стать хорошим инженером-конструктором.
В туризме тоже важно «найти себя».
Существуют три основных вида спортивных путешествий - горный, водный и лыжный. Каждый из них требует от человека определенных качеств, определенного психического склада. Если ты любишь думать не спеша, основательно, многократно проверяя себя, водный туризм тебе не подходит. Когда ведешь плот по мчащейся в каменном русле реке, не можешь остановиться и подумать; ты должен на ходу успеть придумать один из возможных маневров (пусть не лучший) и немедленно осуществить его.
А вот в лыжном или в горном походе у тебя почти всегда есть время подумать. Здесь главное, чтобы решение было самое оптимальное, а оно всегда бывает одно, и его трудно отыскать.
Если ты слишком боишься высоты и тренировкой не можешь достигнуть успеха, горный туризм вряд ли тебе подойдет.
А в сложном зимнем лыжном походе нужно обладать специальным качеством: быть психологически устойчивым к длительной жизни на холоде. Даже специально закаливая свое тело, тут не всегда достигнешь успеха. Человек-"морж" может легко переносить пятиминутное купание в ледяной воде, но придет в состояние полного транса на пятый день пути по безлюдной замерзшей тундре. От непрерывной борьбы с холодом у некоторых людей голова расстраивается. Поначалу это происходит со всеми, но с приобретением опыта некоторые хорошо приспосабливаются, и зимний поход приносит им радость. Если же ты почувствуешь, что борьба с холодом тебе не под силу, есть ли тогда смысл преодолевать себя, тянуться за товарищами?
Раньше для получения спортивных разрядов и звания мастера спорта требовалось обязательно совершать сложные зимние походы. Турист мог больше всего увлекаться сплавом на байдарках, но вынужден был идти в лыжные походы. Очень многие водники воспринимали их как принудительные мероприятия. Они страдали в зимних походах.
И, естественно, они подняли вопрос об отмене таких требований, о введении разных норм по разным видам туризма. Водникам возражали, говоря, что мастер спорта по туризму должен все уметь, любить и зиму и лето. На то он и путешественник. Я тоже придерживался такой точки зрения, но победили водники. Спустя много лет я понял, что они были правы. А тогда, честно говоря, рассуждал с позиции человека, увлекающегося лыжными путешествиями. Это очень частая и опасная тенденция — без оглядки считать свое дело самым исключительным и навязывать свое мнение другим. Старайся избегать подобной уверенности.
Но главное, выбери себе такое дело, в котором можешь добиться успеха. И, как знать, может быть, ты задумался впервые о проблеме рационального выбора в связи с туристскими походами, а потом сознательно сделаешь выбор, который определит всю твою жизнь.
.***
Ты увлекся походами. Чувствуешь себя сильным и уверенным в горах, на реке, на лыжном маршруте. Ты тратишь свободное время на подготовку к походам. С друзьями у вас только и разговоров, что о путешествиях. И ты решил, что это самое интересное дело в жизни.
Походы — очень азартное занятие. Однажды по-настоящему увлекшись ими, люди стремятся к ним всю жизнь и ходят в сложные маршруты до самой старости. Однако профессионалов-туристов не бывает. Они обществу не нужны. Ты можешь подумать, что будешь работать в промежутках между походами, чтобы заработать денег, а сами походы будут в жизни основным?
Не получится, И знаешь почему? Потому что большинство твоих друзей решат по-другому. Они обязательно станут высокими специалистами своего дела: виртуозными мастерами рабочих специальностей, инженерами, учеными, музыкантами. И путешествия будут совершать, и рекордные переходы, и сплав по бурным рекам. А ты останешься ни с чем. Ты даже не сможешь ходить с ними, потому что будешь чувствовать себя среди них неудачником.
Есть профессиональные инструкторы туризма. Но они должны быть хорошими педагогами и очень образованными людьми. Иначе им плохо. И еще заметь, любители ставят рекорды чаще, чем профессиональные инструкторы; так уж получается в туризме.
Итак, скорее берись за учебу. Именно в этом перспектива успеха твоих будущих путешествий в течение всей жизни.

© Mishael 2003-2005
  При копировании любых материалов с этого сайта ссылка на сайт обязательна